Следствие зашло в тупик

Литературный сценарий мультипликационного фильма
по мотивам повести Кира Булычёва
«Сто лет тому вперёд»

Автор сценария – Н. Светлов
© Н. Светлов, 2019-2020
© Проект romantiki.ru, 2019-2020

Эпизод 10
Частный случай на вечной основе

Титры (название мультфильма и эпизода) на фоне панорам зимней Москвы будущего. Звучит мелодия песни «Звенит январская вьюга» из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию». Зритель видит заснеженную биостанцию на Гоголевском бульваре. Камера быстро поднимается в небо километра на два, показывая внизу море занесённых снегом лесов, в которых утопает историческая застройка; частично замёрзшие озёра; небоскрёбы, в том числе строящиеся, окружённые летательными аппаратами явно строительного назначения. Перемещается вдоль этого моря по линии нынешнего Киевского шоссе. В районе Внуково спускается до высоты птичьего полёта, показывая лётное поле космодрома и космические корабли в форме гигантских (со стадион размером) летающих тарелок. Одна из них поднимается в воздух, другая садится. Титры заканчиваются, но пейзажи будущего продолжаются: камера снижается почти к земле, в кадр попадает каток, на котором мама с дочкой на коньках играют в бадминтон в два волана. Мимо проносятся коньковым ходом лыжники – дети и взрослые. Одежды на всех довольно лёгкие (вероятно, с подогревом). Роботы расчищают от снега дорожки, синхронно взмахивая лопатами. Им помогает малыш-трёхлетка с маленькой деревянной лопаткой.

Сцена 10.1

Кабинет следователя. Следователь. Левая рука на перевязи, на щеке пластырь крест-накрест: наша служба и опасна, и трудна. На вешалке осеннее пальто. На окошке решётка. За окном уже зима, лютая метель, взъерошенная синица. Из динамиков ноутбука негромко звучит мелодия песни, продолжая вступительную музыкальную тему.

Стук в дверь.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (громко):
- Боря, это вы? Входите, я вас жду (выключает музыку).

Входит Боря Мессерер. В дверь заглядывает Юля Грибкова, следователь жестом велит ей удалиться.

БОРЯ (бодро):
- Здравствуйте, товарищ капитан!

СЛЕДОВАТЕЛЬ (уныло):
- Здравствуй, Борис. На тебя вся надежда. Ты единственный, с кем я ещё не беседовал. Вдруг расскажешь что-то такое, что твои одноклассники то ли не знают, то ли скрывают? Очень надеюсь. И тогда мы, наконец, разыщем всех пропавших без вести. И Алису, и так называемых пиратов, а главное – Петра Ишутина и Николая Николаевича.

БОРЯ:
- Это неправильно!

СЛЕДОВАТЕЛЬ:
- Что неправильно?

БОРЯ:
- Что одних найти важнее, чем других.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (растерянно):
- Видишь ли, Боря, по документам существуют только Ишутин и Николай Николаевич. Алиса менее реальна. Она, в некотором роде, существует частично: внесена в школьный журнал, о ней есть показания свидетелей, но нет такого родильного дома, где бы она родилась, понимаешь?

БОРЯ (с улыбкой):
- Понимаю, понимаю!

СЛЕДОВАТЕЛЬ:
- Мы всё проверили. Ну, а так называемые пираты… Я много, очень много думал о них. Была у нас рабочая версия, что один из них гипнотизёр. В нашем распоряжении были записи с камер наблюдения, на них запечатлены толстяк, похожий на Весельчака, и его спутник – чаще всего врач. Свидетели узнавали в них пиратов. Но вчера я получил заключение экспертизы: камеры наблюдения, оказывается, были взломаны! Все до одной! Именно в конце апреля! Значит, в их память кто-то мог записать какие угодно видеофайлы – например, снятые Ни… никаких достоверных свидетельств, короче.

БОРЯ (по-прежнему с улыбкой):
- И почему это меня не удивляет?

СЛЕДОВАТЕЛЬ (задумчиво):
- Взломщика-то мы, конечно, разыщем… (Делает строгое лицо) И теперь у нас нет ни одного подлинного следа двоих взрослых мужчин, якобы проживших несколько недель в центре Москвы, якобы снимавшихся в кино, посещавших магазины и рестораны. Часть показаний Милы Руткевич – самой прилежной и ответственной ученицы вашего класса – полностью опровергается медицинским освидетельствованием Наумова. Его провели сразу же, по горячим следам. Так во́т, не было у него никаких травм, никаких ушибов и кровоподтёков! Раз одно показание оказалось… мм… ошибочным, то другим тоже нельзя доверять. Всё сходится к тому, что «космических пиратов» никогда не существовало в природе. Они то ли массовая галлюцинация, то ли глупый розыгрыш.

БОРЯ:
- Самое простое объяснение обычно и есть правильное. Алиса и пираты прилетели из будущего. Потом улетели обратно. Вы их легко найдёте всего через сто лет (Бегущая строка в выноске над головой следователя: «Издевается! Ну, я им всем покажу! Я им устою!»). Николай Николаевич, наверное, там же скрывается. Ведь он дежурный по станции времени.

СЛЕДОВАТЕЛЬ:
- Похоже, у нас с тобой тоже разговора не получится. И это очень печально.

БОРЯ:
- Но я же своими глазами видел, как они улетали!

СЛЕДОВАТЕЛЬ (оживлённо):
- То есть ты их видел по-настоящему? И готов рассказать во всех деталях и без прикрас, куда все они скрылись?

БОРЯ:
- Не все. Только пираты и Алиса. Николай Николаевич в тот раз никуда не скрылся. Конечно, он мог отправиться вслед за Алисой позже.

СЛЕДОВАТЕЛЬ:
- А Ишутин?

БОРЯ:
- Ишутина я в последний раз видел там, во дворе (во врезке повторяется кадр с бегством Ишутина). Он бежал на вокзал.

СЛЕДОВАТЕЛЬ:
- Откуда знаешь, что на вокзал?

БОРЯ:
- Алиса сказала! Она видела и слышала его мысли.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (недоверчиво):
- Ну-ну… Ладно, отложим Ишутина (закрывает на ноутбуке окно с его цветным фото: остаются фото Алисы, Весельчака У в чёрных очках, Воланда и чёрно-белая, с паспорта, фотография Николая Николаевича). Расскажи, куда и при каких обстоятельствах скрылись пираты и Алиса. Только, умоляю, без выдумок!

БОРЯ (кивает):
- Я вас понял, товарищ капитан. Не беспокойтесь, выдумывать не собираюсь. В тот день Наумов в школу не пришёл, и мы договорились его навестить. Уроки закончились, выходим из школы – и встречаем у входа Николая Николаевича. Он спрашивает: вы же сейчас к Наумову? Я тогда с вами. Заодно, мол, попрощаетесь с Алисой. Ей, мол, домой пора.

Сцена 10.2

Комната Коли Наумова. Скромная, подержанная мебель. Старенькая персоналка. На платяном шкафу допотопный матричный принтер и прочий хлам. На диване лежит, укрытый одеялом, Коля Наумов в синяках и ссадинах. На тумбочке таблетки, пузырёк с валерьянкой и стакан с водой – то ли наполовину пустой, то ли наполовину полный. Работает телевизор. На экране стилизованные кадры фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Негромко звучит мелодия «Звенит январская вьюга».

Стук в дверь. Коля испуганно прячется под одеяло.

Дверь приоткрывается, в щель кто-то заглядывает (Коля этого не видит), – наконец, входит Фима, а вслед за ним – Николай Николаевич, Юля, Мила, Борис, Садовский, Сулима и, наконец, Алиса. Дети в школьной одежде, кроме Алисы: она в легкоатлетическом топе и коротких спортивных шортах.

Николай Николаевич приподымает одеяло. Наумов притворяется спящим.

АЛИСА (пренебрегая притворством Коли):
- Коля, я пришла сказать тебе спасибо за помощь. И проститься. (Николаю Николаевичу) Сколько у меня ещё времени здесь?

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ:
- Ну, минуты три. У меня всё готово ещё с утра. В институте тебя ждёт Ричард. Ричарда ждёт академик Петров, а Петрова ждёт президент Академии наук. Получается, что все ждут тебя.

НАУМОВ:
- Николай Николаевич, что стало с пиратами?

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ:
- Когда машину времени починили, из будущего вслед за спасателем прибыл спецназ. Пираты снова попытались скрыться, но разве скроешься от спецназа? Обратно их отправляют другим путём: Весельчак слишком тяжёл для оборудования моей станции. Теперь двое флибустьеров будут наказаны по закону.

НАУМОВ:
- Николай Николаевич, а меня тоже накажут?

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ:
- Может, и следовало бы. Но лучше нам с тобой забыть эту историю. Навсегда. Ты понял? НА-ВСЕГ-ДА.

НАУМОВ:
- Ну, маме с папой…

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ:
- С твоими родителями я уже всё уладил. Правда, пришлось представиться отцом Алисы – она, пожалуй, стала рекордсменкой по числу ненастоящих отцов. Приходится говорить неправду – это одно из неприятных последствий твоего безрассудства. Поэтому повторяю в третий раз, чтоб запомнил: навсегда. (На протяжении секунды кадры с изображением Николая Николаевича чередуются с кадрами больничного окна с вороном и надписью на стене, создавая мерцание на экране).

САДОВСКИЙ:
- What I tell you three times is true.

АЛИСА понимающе улыбается, кивает.

МИЛА (Наумову):
- Это цитата Льюиса Кэрролла. «Что я трижды сказал, то грядёт».

САДОВСКИЙ:
- Из «Охоты на Снарка»…

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ (прерывая Садовского):
- Вот именно! (Наумову) Уже говорил и повторю снова, что шестой класс "Б" во многом исправил ошибки – и твою, Коля, и мою, и Алисину. За это вам, ребята, большое спасибо. Тебе, Коля, особое спасибо, что не проболтался под пытками… У, вот это кровоподтёк! Этого я так не оставлю. Сейчас вернусь. (Торопливо уходит).

ФИМА:
- Алиса, ты в будущем обо мне ничего не читала?

АЛИСА (удивлённо):
- Где?

ФИМА:
- Ну, например, в списках академиков. Не бойся: Николай Николаевич не услышит. Валяй всю правду.

АЛИСА:
- Извини, Фима, но я с тобой только здесь познакомилась, и вдобавок при таких вот обстоятельствах…

САДОВСКИЙ:
- Если это и есть «вся правда», то она какая-то неудовлетворительная. В таком случае лучше расскажи неправду, Алиса!

МИЛА:
- И мне тоже, ладно?

АЛИСА:
- Хорошо. Я расскажу. Только это неправда. Вы мне не верьте: иначе получится, что я обманываю (Звучит мелодия «Песни о вещей Кассандре»; Алиса говорит с закрытыми глазами и, не глядя, указывает вытянутой рукой на своих товарищей – одного за другим; не допускающие возражений интонации Алисы соответствуют мелодии). Ты, Мила, станешь учительницей, и очень строгой. Дети будут тебя побаиваться (в выноске взрослая Мила в школьном классе с указкой в руке, похожей на шпагу). Фима станет известным путешественником (в выноске глобус, на глазах покрывающийся маршрутами путешествий). Он напишет о своих путешествиях увлекательную книжку, а в книжке будет много ошибок…

ФИМА:
- Почему это?

АЛИСА:
- От желания приукрасить. Коля Садовский станет любимцем малышей, лучшим Дедом Морозом всей Москвы (в выноске Садовский в этой роли). И сочинит удивительную фантастическую сказку, которую никто не поймёт. Наумов станет прославленным архитектором, как моя мама (никакой выноски нет). Он построит большие многоэтажные дома…

НАУМОВ:
- Даже знаю, какие!

АЛИСА:
- Нет, не такие. Юля станет детским врачом и придумает способ лечить аппендицит без операции (в выноске взрослая Юлька в белом халате заходит в палату, где лежит Юлька-подросток в пижаме).

ЮЛЯ:
- Угадала. Это с некоторых пор моя мечта.

АЛИСА:
- Боря станет популярным художником (выноски нет). Его выставки будут проходить не только на Земле, но и на других планетах.

ЮЛЯ (шёпотом):
- И это подлинная правда!

БОРЯ:
- Да я рисовать-то почти не умею. Ты нам льстишь. Это нечестно.

АЛИСА:
- Мне виднее. Кто из нас двоих из прошлого? А в настоящем, к твоему сведению (хитрый взгляд на Юльку), живут пять миллиардов необыкновенных, знаменитых, выдающихся людей. Правда, среди них будет один обыкновенный…

ФИМА:
- Ты, что ль?

АЛИСА (чуть повысив голос)
- И он здесь, среди нас. Зовут его Коля, фамилия Сулима, и он станет самым обыкновенным чемпионом мира по четырёхмерным шахматам, а в свободное от шахмат время изобретёт машину времени – иначе, спрашивается, на чём бы я сюда прилетела?

СУЛИМА (краснея):
- Алиса, у меня есть вопрос. Серьёзный.

АЛИСА:
- Если только я знаю на него ответ…

СУЛИМА:
- Алиса, скажи, есть что-то такое в нашем времени, что кажется тебе совсем-совсем наивным? Не в обычаях, а в нашей науке.

МИЛА:
- Вроде твёрдого неба и плоской земли у древних, да?

СУЛИМА:
- Да, точно.

АЛИСА:
- Пожалуй, есть. (Обращается к Юле) Представь, Юль, что  у тебя есть праправнучка, которая у нас, в нынешнем времени, учится в университете Альдебарана. В таком случае, сколь верёвочка ни вейся, за много-много лет до её рождения ты обязательно встретишься именно с её прапрадедушкой! (Взрыв хохота) Быть может, события, из-за которых случится та встреча, покажутся тебе невероятными и даже фантастическими, но настоящая их причина проста и очевидна. Что с того, что к моменту вашей встречи эта причина ещё не родилась? (Хитро улыбается).

МИЛА:
- Ничего не поняла.

АЛИСА:
- Мнение, будто причины всегда раньше следствий, – для меня как небосвод из хрусталя. У вас же принято думать именно так. Но ведь если б не попытка похитить миелофон, я б с вами не прощалась за сто лет до той кражи. Вот видите? Причина – у нас, в нынешнем времени, а следствие – у вас, в прошлом.

Возвращается Николай Николаевич с каким-то подозрительным устройством в руках.

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ (обращаясь к Наумову):
- Вот, ещё один прибор из будущего. Специально для тебя доставил.

Включает прибор, надевает его Наумову на запястье левой руки, и синяки немедленно исчезают.

НАУМОВ (вскакивая с постели):
- Спасибо!

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ (Жмёт левую руку Наумову, снимает с неё прибор и обращается к Алисе):
- Алиса, поехали (выходит).

АЛИСА:
- Прощайте, ребята! (Выходит, оглянувшись через плечо и помахав рукой на прощанье).

На фоне стоп-кадра уходящей Алисы звучит песня «Ты меня на рассвете разбудишь» в исполнении Караченцова (без третьего куплета).

Сцена 10.3

Продолжает звучать песня. Фасад Института Времени, на котором вместо его интернет-страницы отображается надпись шрифтом Times New Roman (примерно 16 или 18pt) на белом фоне: Error 404. File not found. Из вестибюля роботы-спецназовцы выводят под руки пиратов. Мелодия на несколько секунд приглушается, чтобы зритель мог услышать злобный выкрик Крыса.

КРЫС:
- Вы за это заплатите!

Мелодия снова становится громче.

Роботы сажают обоих пиратов в летающий «чёрный воронок» с мигалкой и толстыми решётками на окнах и сами усаживаются туда же. «Воронок» улетает. Выходит Алиса, садится в подлетевший флип. Камера снимает заросшую лесом Москву и воздушное движение над ней (не слишком оживлённое) через лобовое стекло. Через минуту флип приземляется возле биостанции.

Сцена 10.4

Биостанция (избушка на курьих ножках). Камера приближается к избушке и оказывается внутри, игнорируя стену. Алиса на стуле у лабораторного стола, спиной к нему, в свободной позе, в хорошем настроении. Перед ней, у входа, вполоборота к камере, – профессор Селезнёв, мама Алисы (выноска: Кира Селезнёва, мама Алисы, знаменитый архитектор), Николай Николаевич. На заднем плане – Аркаша и Джавад у своих лабораторных столов вполоборота к ним, лицами к зрителю. Позади Алисиного стола большое окно, за ним жираф Злодей лениво жуёт пучок зелёных веток. В красном углу портрет Дарвина (выноска: Чарльз Дарвин. 1809-1882).

Звучит музыкальная тема «I give myself very good advice».

Алиса вскакивает навстречу маме, они крепко обнимаются.

МАМА (очень спортивная, одетая, как и дочь, в лекгоатлетический топик и шорты, по щеке катится крупная слеза):
- Я места себе не находила все эти дни! Ну разве так можно?

АЛИСА (с видом виноватым, но довольным):
- Мам! Ну подумаешь, попала под троллейбус. С каждым может случиться. Не переживай по пустякам!

СЕЛЕЗНЁВ:
- Алиса права. Ничего плохого не случилось. Её не проглотила мышь, не склевал воробей….

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ:
- Согласен, но не вполне. Кто ей разрешал пускаться вдогонку за Наумовым, не подготовив операцию как положено? Такое категорически запрещено правилами! Представляете, какие могли быть последствия?

СЕЛЕЗНЁВ:
- Вполне представляю, но…

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ:
- И, главное, какие могут быть последствия? (выделяя голосом «могут быть»).

В кадре крупно Селезнёв с озадаченным выражением лица.

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ:
- И кое-что подсказывает мне, что это не пустые слова.

В кадре крупно мама с озабоченным выражением лица.

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ:
- Так вот, у меня подарок для Алисы, напрямую связанный с её приключением.

АЛИСА (радостно):
- Меня берут на стажировку в Институт времени?

Мелодия «I give myself…» стихает.

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ:
- Вот именно, только это отнюдь не подарок. А подарок вот (как фокусник, достаёт из воздуха книжку «Сто лет тому вперёд» первого издания, старую, зачитанную, с библиотечным номером на обложке). Держи, Алиса. (Многозначительно) Это теперь твоё.

Алиса раскрывает книжку и рассматривает иллюстрации, почти повторяющие некоторые кадры мультфильма. Лицо у неё встревоженное. Звучит мелодия «Расстрел горного эха».

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ:
- Алиса, ты ведь понимаешь, что это значит?

Взгляды взрослых вдруг устремляются куда-то поверх Алисы. Взрослых удивило или даже напугало что-то не видимое ей. Аркаша и Джавад вскакивают с мест и тоже устремляют взгляды за спину Алисы. Там, за окном, что-то странное происходит с жирафом Злодеем: его шкура переливается разными цветами, будто это не жираф, а индикатор с планеты Блук. Меняется и облик родителей Алисы: мама оказывается в платье, похожем на платья медсестёр времён Первой Мировой войны, отец – в чёрном космическом скафандре без шлема.

СЕЛЕЗНЁВ:
- Что происходит?

Музыка обрывается.

Алиса перевоплощается в девочку, похожую на её тёзку из мультфильма «Алиса знает, что делать». Теперь на ней красная футболка с оранжевым восклицательным знаком на груди и красные леггинсы. Бревенчатая стена биостанции снизу вверх сама собой затягивается евроремонтом. Лицо Дарвина на портрете  сменяется поочерёдно портретами Вавилова, Лысенко, Николая II, иконой Казанской божьей матери, портретом Менделеева – наконец, в рамке появляется групповая фотография юных биологов: Аркаши, Джавада и Алисы (внимание зрителя на портрете не фокусируется: нужно снять так, чтобы эти изменения могли остаться незамеченными при первом просмотре, зрителя отвлекают другие перемены). Наконец, Злодей превращается в дракониху Тиамат из мультфильма «Драконы подземелий» (камера через окно покидает биостанцию, фокусируясь на этой сцене). В дракониху пускает огненные стрелы неизвестно откуда взявшийся Хэнк (а может, это Пашка Гераскин). Тиамат добродушно улыбается Хэнку: мол, довольно шалить! Хэнк опускает лук и исчезает. Тиамат остаётся и жуёт ветки, как жевал Злодей до её появления, но сразу тремя головами из пяти.

Раздаются аккорды второй музыкальной темы Алисы – «Песни о вещей Кассандре».

Камера поднимается на высоту птичьего полёта и наблюдает происходящие во всём городе перемены, которые почти повторяют фантазии Юльки из третьего эпизода, но наоборот: бассейн вместо собора, гостиница вместо парка и т.д., и только статуя Петра в точности повторяет свой путь по карте планеты из Москвы в Вашингтон, превращаясь в Колумба.

Финал сцены – крупным планом лицо Алисы (в образе персонажа мультфильма «Алиса знает, что делать») вполоборота. Девочка ерошит себе волосы и приобретает свой настоящий облик (но остаётся в футболке с восклицательным знаком). На лице выражение испуга вперемешку с удивлением сменяется выражением озадаченным, но решительным. Музыка стихает. Стоп-кадр на три-четыре секунды.

Сцена 10.5

Кабинет генерала. На вешалке у дверей уже знакомый нам белый плащ с кровавым подбоем. На месте портрета Шарапова теперь другой портрет с надписью под ним: Holmes, S. Ниже (неразборчиво) годы жизни. Генерал, похожий на Верховцева; следователь, похожий на дядю Стёпу (одна рука по-прежнему на перевязи, под мышкой толстенная папка, на погонах на одну звёздочку меньше, чем раньше: был капитан – теперь старший лейтенант); посетитель, похожий на капитана Зелёного из мультфильма «Тайна третьей планеты». Почти вся сцена идёт под музыкальную тему генерала, звучащую то громче (во время реплик генерала), то тише.

ГЕНЕРАЛ (равнодушным тоном):
- Только что позвонили коллеги из Магадана. Хорошая новость – Петя Ишутин нашёлся (показывает экран мобильника с поседевшим Ишутиным между двумя полицейскими).

СЛЕДОВАТЕЛЬ (с оптимизмом):
- Вот видите? Нашёлся же! Теперь очередь за Николаем Николаевичем.

ГЕНЕРАЛ (строго):
- Вы имеете что-нибудь сообщить мне о его предполагаемом местонахождении? Так, чтоб без рапортов про нехорошую квартиру, машину времени и пятое измерение?

СЛЕДОВАТЕЛЬ (оптимистично):
- Пока ещё нет, но зато…

ГЕНЕРАЛ (недовольно):
- Что «зато»?

СЛЕДОВАТЕЛЬ (с видом победителя):
- Пришлось снова пойти на некоторые нарушения. Вчера я на свой страх и риск, без понятых, вскрыл квартиру Николая Николаевича, чтобы, наконец, понять, зачем её пытался вскрыть Наумов. Тогда ещё, весной, за пару часов до возвращения хозяина из больницы. Вдруг, думаю, там найдётся какая-то отправная точка всей этой ненаучной фантастики? Хотите знать, что я там отыскал?!

ГЕНЕРАЛ (нервно, даже испуганно обрывает следователя):
- Не ищите больше!

СЛЕДОВАТЕЛЬ (с достоинством):
- Готов ответить за самодеятельность.

ГЕНЕРАЛ (довольно грубо):
- Только превышения полномочий нам не хватало! Достаточно. Здесь МУР, а не… не Лукоморье. Нашедшийся Ишутин – гол чести, забитый нашей командой, но в целом дело провалено, увы нам. (Приказным тоном) Мне, Егор Степаныч, больше не интересно, что вы нашли в той квартире. Если, конечно, там не тела разыскиваемых.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (растерянно):
- Нет-нет…

ГЕНЕРАЛ:
- Ну и слава богу (Следователь мимоходом крестится, стесняясь, отвернувшись от генерала). Но всё ж, оказавшись в нашем положении, не признать провал – просто трусость, вы не находите? И я его признаю́. Опыт – сын ошибок трудных.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (ещё более растерянно):
- Знать бы ещё, в чём ошибка.

ГЕНЕРАЛ (спокойнее):
- Полагаю, мы не распутали это дело по простой причине: нам не хватило воображения.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (с обидой и даже издёвкой в голосе):
- Что вы имеете в виду?

ГЕНЕРАЛ:
- Ничего не буду объяснять. Дайте сюда дело. (Забирает у следователя папку и обращается к посетителю) Игорь Всеволодович, возьми-ка с собой эту папочку, добро?

Музыкальная тема генерала стихает.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (крайне удивлён):
- Но это же совершенно запрещено правилами! Надо в архив…

ПОСЕТИТЕЛЬ:
- Зачем она мне?

ГЕНЕРАЛ:
- Спрячь. А лучше сожги. (Следователю, голосом, не допускающим возражений) Егор Степанович, всего доброго!

Следователь возмущён, собирается возразить, но вдруг широко улыбается, берёт под козырёк и выходит вон, насвистывая мелодию Yellow submarine.

Посетитель прощается с генералом за руку и тоже покидает кабинет, захватив с собой папку.

Раздаются аккорды «Горизонта». Forte!

Генерал закрывает дверь кабинета на ключ изнутри и занавешивает шторы на окнах. Затем снимает с себя силиконовую маску. Оказывается, что это Николай Николаевич собственной персоной. Снимает генеральский китель, оставляет его на вешалке, накидывает белый плащ с кровавым подбоем, открывает потайную дверцу за портретом «Holmes, S.», нажимает там внутри на кнопочку. Стена отъезжает в сторону, за ней обнаруживается перевёрнутый гранёный стакан почти до потолка высотой, как в его бывшей квартире, но более вместительный, рассчитанный сразу на нескольких человек. Николай Николаевич входит в стакан, и стена закрывается.

*****КОНЕЦ ФИЛЬМА*****

Титры. Диктор читает 15–й этюд «Алисы» Сельвинского.